Папа, ризеншнауцер! Это должен быть шнауцер! Это будет моя первая собака, моя и только моя. Мы поехали в Палух с моим отцом, будучи уверенными, что красивый, массивный, черный как смоль ризеншнауцер скоро появится в нашей жизни. После трех часов бега с болтающимися языками из стойл с собаками на ресепшн (нет, этого нет, господа - карантин; этого тоже нет, потому что он перепрыгивает через заборы и убегает; этот не подходит для одиночки - надо брать с собой друга). В конце концов, дама за прилавком сжалилась:
- Пройдите в другой конец приюта, там в клетке большая белая собака, очень нежная, ничего, кроме любви. - Белый? Но это должен был быть черный шнауцер ... - Да ладно, без разговоров.
Мы послушно побежали обратно, но в указанной кабине была ... маленькая, серая, кричащая дворняга, которая впилась в нас своими двухцветными глазами.
Мы вернемся. Мы спрашиваем, номер ли это ящика. Да, вот этот. Отступать снова и снова - только эта маленькая лающая дворняга. И так трижды. Волонтер приехал с нами в четвертый раз. Мы приходим, а там ... угадайте, кто? Ест дворняга. Волонтер просиял и говорит:
- А, ладно, Плутон точно внутри. Он всего боится. Его избили, и шум беспокоит его. Я его сразу достану.
Через некоторое время он вышел с красивым, бисквитным, чертовски грязным и тонким, как бревенчатый пес моей мечты! У бедняги был поджат хвост и испуганный вид. Подошел волонтер и успел только сказать:
- А теперь внимательно ...
Однако я уже сидел на земле, и вонючий мешок с костями лизнул мою шею, и я даю вам слово - он улыбался мне! За эти несколько секунд я даже забыл, как выглядит ризеншнауцер - Плутон был воплощением мечты, и я знал, что никто из нас больше не хочет идти по жизни в одиночестве, мы хотим идти вместе, лапа в лапе или, точнее, лапу в руке.
Дамы, это интонация. Полжизни мы вместе делали много хороших вещей. Мы пошли в Ястарню, где Плутон всегда пил половину Балтийского моря и преследовал бедных старых рыбаков, когда они возвращались из пивной. Мы захватили все купе поезда, потому что Плутон как-то не хотел делить его с посторонними. Мы ходили на длительные прогулки к Гоцлавскому каналу, которые всегда заканчивались прыжками в воду и погоней за утками. Каждый день приносил новые приключения и новое, долгожданное, желанное и пахнущее мясом амброзии с рисом.
Прошли годы, и вдруг выяснилось, что мое здоровье уже не тот факт, что утки в озере были быстрее Плутона, и глаза начали затуманиваться. Прогулки стали короче, приходить по вызову становилось все труднее, потому что был нарушен слух.
Однажды в доме появился крохотный кота - ну что если, можно состариться, но ни одна уважающая себя собака не будет спать весь день, когда по дому что-то постукивает и мяукает! Говоря языком собак, привезти Кота домой вышло за грань - это была вершина пиков и чуть выше. «Дамы, это интонация».
Из-за этого гнева на меня и маленькую Лилу, которая последовала за ним, потерлась и сделала кошачьи глаза из Шрека, она, казалось, сказала Плучаку: «Люби котенка!» - Он встал с кровати, причесался и, прежде чем он это понял, в него вошла новая жизнь.
Он гонялся за соплями по дому, он рычал, когда она ела его из его миски, он спас, когда ребенок упал в его поилку, и он уже махал ей лапой, когда она его раздражала, и от гнева он засунул ее крошечную головку в рот, и она ... вздрогнула. со счастьем, mrrrrrućć. Тогда он решил, что она совсем сумасшедшая, так как ничего не боялась. Он смирился с тем фактом, что Лилу жила с ним и лишь изредка показывала ей, какая клавиатура у него во рту - но только в качестве меры предосторожности, он никогда ей ничего не делал.
Замечательные, озорные и всегда голодные. Они прожили вместе несколько лет, пока Плутек не стал медленно уходить, сдался, посмотрел на меня слепыми глазами и сказал, что с него достаточно. Он не может подняться на первый этаж, потому что его лапы скручены от ревматизма, у него повсюду шишки, потому что он полностью слеп, его рвет, и мне стыдно признавать своих дам, но «Я не контролирую, когда нужно пописать или выпрыгнуть на кенгуру».
В течение года он систематически отказывался, шаг за шагом, шаг за шагом отказывался от своего дальнейшего жизненного пути. Это было так плохо, что мне пришлось принять самое сложное решение в моей жизни - завтра я отпущу своего плюшевого мишку. Я обниму его, погладю по голове и позволю ему уснуть в моих руках.
Я плакала с утра, не могла сдерживаться. Днем я сказал отцу, что мне нужно вымыть Плучака, чтобы он стал таким пушистым и чистым. Папа посмотрел на меня и сказал:
- Но почему? Он просто получит стресс от ванны.
Я пришел домой и понял, что папа прав. Я не могу сидеть и думать о том, чем он начал болеть, что было быстрее и медленнее, что отказывалось ему подчиняться. Я должна помнить его таким, каким он был всю мою жизнь - прекрасным, озорным и вечно накормленным.
И вдруг я понял, почему люди, которые знают, что они умрут, делают то, что им запрещают врачи: пить, курить или красться из дома для слишком напряженных прогулок. Они хотят почувствовать, что эти последние моменты - это весело, что они могут наслаждаться мелочами и еще раз почувствовать себя подростками.
Не будь вишенкой, не ешь сама, ты знаешь, как я люблю арбуз Я пошел в магазин и купил то, что Плутон всегда любил, и что он не ел несколько лет, потому что сидел на сухой диете: сосиски, кусок мега-вонючего мяса для собак (чем больше он пахнет, тем веселее собака - никогда Я пойму), twixa (собакам вообще нельзя есть сладкое, но я думаю, вам стоит один укус, давай, давай, давай, давай!), Готовая пицца, в которую я добавила лишнюю порцию сыра, оливок и рукколы (моя собака всегда была Я буду есть все, кроме бананов, поэтому приветствуются все сорта салата или маслин с миндалем), консервированная ветчина в желе (ну, собачий деликатес), а глазурью на торте был кусок арбуза (не вишня! ешь в одиночестве! жарко, ты знаешь как я люблю арбуз, давай!).
Предвидя обеспокоенные души - нет, у собаки Плутона не было заворота кишечника, потому что, вопреки внешнему виду, у меня все еще остались остатки моего разума, и я дал ему только кусочек каждого лакомства. Вместо того, чтобы выворачивать кишечник, пес получил ... работу от счастья. Он пускал слюни, клянчил еду, как в старые времена. Я должен был отыграть все шоу под названием «Ооооо, как хорошо я съем его сам», и позволить ему делать собачьи мольбы, которые ему всегда нравились. Я без боя отдала ему пса вонючее мясо (ведь есть пределы), он толкнул меня носом и нежно рыкнул, когда я слишком долго держал «его» часть арбуза.
Потом было сильное поглаживание, закончившееся сильной отрыжкой, и Плутон заснул у меня на коленях. И меня совсем не беспокоило то, что он прижимался ко мне, когда на улице было так жарко, или даже то, что это делало сон и объятия на моей кровати более эффективными - он спал, он ахнул, и я знаю, что он был счастлив.
И хотя я знаю, что завтра что-то подобное сломается где-то внутри меня ... и что мое любимое Плюшевое Сердце всегда будет только в моей памяти и в моем сердце - я уверена, что его последний вечер со мной был полон радости, стеба , поглаживая за ухом и любимые лакомства.
Нет рецепта безболезненной смерти друга. Без эмоций не пройти. Невозможно не плакать и не проклинать весь мир.
Но вы можете сделать последние моменты, которые ваш питомец проводит с нами, радостным мостом между жизнью с нами и прогулкой на другую сторону радужного моста ...
Я люблю тебя, Плутон ... спасибо ...